Урок истории

Совсем скоро мы будем праздновать День Победы, и так хочется, чтобы большее количество людей, особенно молодых, узнали о героях тех лет, о том, как они жили, верили, надеялись, любили, работали, побеждали. Сегодня я хочу рассказать о своей учительнице.
Закончилась Великая Отечественная война. Отгремели победные салюты. Страна вставала из руин. Но люди еще не забыли ужасы войны, радовались мирному небу, тишине, куску хлеба…
Жили, в основном, все трудно и бедно, денег не хватало ни на еду, ни на одежду, но была общая твердая уверенность, что скоро будет лучше, что достаток придет в каждую семью. Ведь самое главное - мы победили в страшной, невыносимо тяжелой войне.
Каждый год в День Победы все взрослые надевали свои воинские ордена и медали... Лица у них становились торжественные, величественные, светлые, похожие на лики Святых, и не было сил у меня, тогда еще маленькой семилетней девочки, отвести от них взгляд. С некоторой робостью и детским интересом я смотрела на них - праздничных, сияющих, но и уставших…
У многих были молодые глаза и седые головы, и они мне казались почти стариками. Детское сознание не могло принять, что бывают и дети с седыми волосами, если они пережили ужасы войны…
В эту пору, наконец-то, меня стали готовить к школе. Мать покрасила мое старое фланелевое платьице в коричневый цвет и купила самый дешевый фартук. Он был некрасивый, темно-серый, без крылышек, а мне так хотелось, чтобы они были - эти крылышки. Казалось, что без них я буду некрасивой, как гадкий утенок…
Нашу учительницу звали Елена Игнатьевна. У нее я и проучилась все четыре класса начальной школы. Это была пожилая, высокообразованная женщина, с добрым характером и милосердной душой. Ее усталый взгляд, внимательный, как будто проникая в наши детские души, все понимая и принимая нас такими, какими мы были…
А были мы разные: послушные и не очень, старательные и ленивые… К этим ленивым вначале относилась и я. Дома уроки у меня никто никогда не проверял, и я их почти не готовила. Продленки в те времена в школах не было, и я гуляла во дворе, сколько душеньке моей было угодно…
Утром в школе Елена Игнатьевна проверяла наши выполненные задания и частенько оставляла меня и других учеников после уроков. Мы писали, читали, и я быстро и довольно успешно освоила начальную грамоту. Ни разу учительница не крикнула на нас, не повысила в раздражении голос, спокойно и терпеливо она занималась с каждым столько, сколько считала нужным.
Когда я болела, что бывало нередко, она приходила к нам домой, клала на стол свою газету, и мы какое-то время занимались. Потом она мне что-нибудь читала, и благодаря ей я полюбила книги. Я быстро росла и всегда хотела есть. Дома меня кормили в будние дни только два раза в день: утром и вечером, когда ели сами родители. Днем чувство голода порой было просто невыносимо. Однажды зимой, в первом классе, голодная, замерзшая, уставшая, я пошла после уроков в свой бывший детский сад. Меня радостно встретили, попросили показать тетрадки, похвалили за успеваемость, а я, глотая слюну, смотрела, как обедают дети… Я так хотела есть! Но угостить меня не догадались, а попросить я не могла. Посидев немного и простившись, я ушла, а на лестнице почему-то слезы покатились по щекам… Языком я слизывала их с губ, и они были соленые-соленые, как и многие дни моего раннего школьного детства.
Больше я в детский сад не приходила.
В годы войны Елена Игнатьевна жила и трудилась в осажденном Ленинграде. Отсутствие света, воды, голод, холод, бомбежки, разрушенные здания, падающие от слабости на улицах люди - все это ей пришлось пережить…
Она видела, как упавшие люди не могли встать и умирали на дороге. Она слышала плач матерей, потерявших из-за голода своих детей. Тихим голосом Елена Игнатьевна рассказывала нам, как сначала схоронила свое дитя, а потом получила похоронку на мужа, ушедшего на фронт добровольцем.
Мы узнали, как они с сестрой ловили кошек, варили и ели их вместе с ней, и что до сих пор у нее хранятся шкурки этих, спасших им жизнь животных.
Мы почувствовали, как страшно было во время бомбежек и обстрелов, как страшно было видеть падающие дома, как невыносимо тяжело было обессиленным людям ломать на дрова двери, мебель, полы, чтобы немного согреться. Помолчав, наша учительница сказала: "Только русский человек способен выдержать такие лишения, и, несмотря на великие потери, одержать Великую Победу над фашизмом. Весь мир узнал еще раз, что русский народ самый сильный, мужественный, добрый, и никто и никогда не сможет его победить. Вся история России говорит об этом" - продолжала она.
Мы, второклассники, затаив дыхание, слушали ее. Мы видели перед собой человека, любящего свою Родину, любящего и наставляющего нас… Многие из нас, я уверена, запомнили слова нашей первой учительницы на всю жизнь, как она того хотела - наша первая, любимая учительница…
Наш класс был последним, который она выпускала после окончания начального образования. Мы все успешно сдали экзамены за четвертый класс и разъехались отдыхать. Наша Елена Игнатьевна пошла на пенсию, но еще несколько лет приезжала в школу и интересовалась нашими успехами и нашей жизнью.
Однажды, поехав снять дачу на летний период, я вдруг на крыльце одного дома увидела мою дорогую, старенькую учительницу. Мы обнялись. Она сразу пригласила меня в свою комнату, которую снимала на лето. Удобно меня усадив и напоив молоком, Елена Игнатьевна стала меня обо всем расспрашивать.
Умудренная жизнью, прекрасная, добрейшая, женщина, и я, только вступившая во взрослую жизнь, на равных вели беседу, и мне совершенно не хотелось уходить…
На прощанье моя учительница, мой лучший человек, поцеловав и перекрестив меня, сказала: "Помоги тебе, господи…" Мы обе прослезились.
Я ехала домой, на сердце были покой и тихая грусть. Я думала, как хорошо, что в моей жизни есть такой замечательный человек, как моя первая учительница… До сих пор, и пока я жива, во мне живет светлая память о ней. Приходя в церковь, я молюсь Богу о ее светлой и многострадальной душе.

Галина Ковалева