Однажды под Новый 1945...

Вот мы все и встретили самый волшебный и чудесный праздник - Новый год, ожидание которого для многих было уже праздником. Застолье, веселье, подарки - это сейчас так, а о том, как отмечали этот праздник дети в годы Великой Отечественной войны, рассказала нашему корреспонденту ветеран педагогического труда Элеонора Спиридонова:
- В годы войны наша семья была эвакуирована в Архангельскую область, - вспоминает Элеонора Николаевна. - В канун 45-го мне было двенадцать лет. В школу я уходила на неделю, потому что располагалась она за десять километров от дома. С собой мама мне давала буханку хлеба, на верхней корочке которого были начерчены линии, делившие буханку на шесть равных частей. В день можно было съесть всего один кусочек. Правда, по пути в школу я умудрялась "подрабатывать": у кого-то пол помою, где-то дров наколю, воды принесу, платили съестным. А чтобы домой далеко каждый день не возвращаться, жила я у одной женщины.
В школе к Новому году готовились заранее. Мы, ученики пятого класса, вместе с учителем математики и физкультуры по совместительству (он был фронтовиком, а после ранения пришел работать в школу) сходили в лес, выбрали елку, срубили, привезли, установили. Игрушек, естественно, ни у кого не было, делали сами из бумаги, спичечных коробков, катушек и ниток. Вырезали из бумаги гирлянды, клеили вареной картошкой, раскрашивали свёклой. А фонарями на нашей елке были самодельные свечи.
Развлечений веселых, как теперь, в ту пору на праздниках не было, поэтому хороводы мы вокруг елки водили и читали стихи Деду Морозу и друг другу. Как сейчас помню: я прочла наизусть отрывок о казни из поэмы "Зоя", напечатанной в брошюре "Из фронтовой жизни" за 1944 год. Книжица эта, кстати, до сих пор у меня сохранилась. А Дедом Морозом на нашей елке был все тот же учитель, он был единственным мужчиной в школе. Раздавал нам подарки: угощения, разные глиняные и сделанные из теста игрушки, какие по деревне удалось собрать. Нарядных платьев и костюмов, разумеется, тоже не было, поэтому наряжались в то, что завалялось на чердаке.
После празднования разошлись все по домам, чтобы отоспаться и ночью выйти Новый год встречать. В канун праздника хозяйка квартиры принесла корзинку замороженных миног, поставила у порога и ушла в ночь на работу (она сторожем работала на молокозаводе). У меня же подружка Люба осталась ночевать. Я натопила русскую печь, и прилегли мы с ней поспать. Соседские мальчишки, зная, что взрослых дома нет, частенько подшучивали надо мной. Бывало, заберутся на крышу, бутылку на веревке в трубу спустят и качают или дуют в трубу. Все это гулко отдается и пугает меня, ведь свет не включишь, электричества-то не было, лучинами только пользовались. Так и в тот вечер, спим мы с Любой, и вдруг в кромешной тишине шум, грохот и завывания. Думаю, вот я вам сейчас задам! Вскочила, взяла спички, зажгла три лучины, которые мы вставляли в пазы дома (обоев тогда не было, бревна, а между ними пакля и мох). Огляделась, о, ужас! У меня от страха волосы зашевелились, кричать не могу, замерла… Все миноги стоят перпендикулярно стене, впившись в пазы по всему дому, и при колыхавшемся свете лучин создается впечатление, что они шевелятся. Через мгновение мы с Любой неслись босиком по улице с криками. А мальчишки попрыгали с крыши и за нами. Потом мне объяснили, что в тепле миноги оттаяли и расползлись. Смеху было на всю школу.
В полночь мы с ребятами, нарядившись ряжеными, с мешками и погремушками-колотушками, пошли гулять по селу, поздравлять народ с Новым годом. Песни, частушки пели, а взрослые нам за это угощение давали.
На следующий день я отправилась домой с семьей праздник отметить. Мама умудрилась из костной муки и шелухи лепешек нажарить, а запивали мы их клюквенным морсом, правда, без сахара…

Подготовила Маргарита ЗАХАРОВА