“А плакать нам нельзя...”

Встречая 65-летие нашей Великой Победы, я, как и все люди, скорблю о павших на фронтах, об умерших в блокаду, о погибших от бомб, - обо всех, кому не суждено сегодня встретить этот светлый праздник! Выражаю сердечную признательность и глубокое уважение фронтовикам, живым свидетелям тех далеких лет! Здоровья вам и сил, ветераны! Я принадлежу к послевоенному поколению, но всей моей семье довелось воевать... Хочу рассказать об Александре Александровне Воробьевой, моей бабушке, прошедшей три войны, спасшей много солдатских жизней, которой я не могу уже выразить свою благодарность иначе. Бабушка моя (10 мая 1896 г.р.) прожила интересную, тяжелую и героическую жизнь…
Еще после Первой Мировой, Александра Воробьева (Семенова в девичестве) выучилась на сестру милосердия. Помогала в госпиталях, затем защищала Петроград, была на передовой в Гражданскую. А 20 сентября 1939 г. была призвана медсестрой в воинскую часть на Карельский перешеек. Оттуда начала свой боевой путь в рядах действующей армии, принимая участие в советско-финской войне! С марта 1940 года поселилась в Выборге в "госпитальном" доме, как тогда назывался дом на Крепостной, 11, продолжая работать медсестрой в госпитале.
С начала Великой Отечественной войны Александра Александровна, лейтенант медицинской службы была эвакуирована со своей семьей в пос. Молочное под Вологдой. Туда выехал и Выборгский военный госпиталь. Вместе с ней в госпитале работали две дочери - 13-летняя Лида - санитаркой и 16-летняя Катя - рабочей на кухне. 18-летняя Тамара осталась работать в Выборге, а сын Константин, офицер, после окончания военного артиллерийского училища с первых дней уже воевал. Было ему тогда 25 лет. Муж Александры умер молодым в 1934 году.
В конце декабря 1941 года начальник госпиталя вызвал старшего лейтенанта медицинской службы Воробьеву (ей тогда было 45 лет) и сказал:
- Скоро выезжаем на фронт в действующую армию. Определите младшую дочь в детдом...
Александра же Воробьева до того беспрекословно выполнявшая приказы командования, впервые позволила себе воспротивиться. Она понимала: идет война, положение на фронтах стремительно меняется, те территории, которые в данный момент являются тихим тылом, завтра могут стать неприятельскими. Куда тогда уедет детдом? Где потом искать дочь? И она попросила разрешения взять Лиду с собой на фронт. Начальник госпиталя пробовал отговорить Воробьеву:
- Вы отдаете себе отчет, что там вам будет не до нее? Вы - операционная сестра! Сотни раненых в сутки! Где будет ребенок?
- Если суждено погибнуть, так хоть вместе… А она все может делать: мыть, стирать, убирать. Будет за тяжелоранеными ухаживать, - ответила Александра.
Начальник госпиталя посмотрел на маленькую, худенькую, но непреклонную в своем решении женщину, и… согласился. Лиде выправили метрики, прибавив один год, и оформили рядовым бойцом медслужбы. В начале января 1942 года они выехали в воинском эшелоне на фронт. Местом дислокации была Тверская область. В пути они попали под бомбежку. Ночью эшелон, вздрогнув, остановился: гул самолетов, свист бомб, взрывы… Кто в чем был выскочили из эшелона - врассыпную. Мороз сильный, наспех одевшись, бежала со всеми и Александра с дочерью. С ними выпрыгнула и Анна, восемнадцатилетняя связистка. Все бросились, пригибаясь, подальше от поезда. Тут Александра заметила, что Аня бежит в одних чулках, и отдала ей свои валенки, а сама осталась босиком. Через несколько минут самолеты улетели - некоторые вагоны уцелели, в том числе и их. Потом Александра получила другие валенки, а свои так и отставила Анне (Аня еще долгое время приезжала в Выборг на могилу к Александре Александровне, поклониться и поблагодарить).
Воинскую службу им довелось нести в подвижном госпитале. Разместились в деревенских избах, (из деревни всех эвакуировали - фронт был слишком близко). Сразу же стали поступать раненые - это было тяжелое зрелище и для взрослых медсестер, а уж для тринадцатилетней девочки... Она, как и все, принимала раненых, которых раздевали и обмывали в корытах. Были такие тяжелые ранения, что трогать страшно, а оперировать надо срочно, поэтому пришлось привыкать...
Фронт проходил рядом, и немецкие самолеты, бомбившие наши позиции, постоянно нарушали тишину. Земля гудела и тряслась. Лиде тоже доставалось, она топила печи, ухаживала за ранеными, убирала. А по ночам ее часто посылали с донесениями к линии фронта. Время от времени слышна была канонада и взрывы. Подполковник Воробьев был опытным хирургом, говорили, что он очень строг с подчиненными. Войдя в палатку, Александра Александровна отрапортовала:
- Разрешите доложить, старший лейтенант медицинской службы Воробьева и рядовой Воробьева прибыли в ваше распоряжение! - она протянула предписание и командировочные. Он мельком взглянул на мать и дочь, посмотрел документы и поднялся:
- Здравствуйте, товарищ лейтенант! Это дочь ваша? - задержал свой взгляд на Лиде, и глаза его погрустнели.
Позже они узнают трагедию его семьи, а в тот момент услышали:
- Все в порядке. Можете идти. Располагайтесь, знакомьтесь.
А потом уже, в операционной, подполковник сказал: - Хорошо, что вы взяли с собой дочь, Александра Александровна, - и добавил с улыбкой: - нахожу интересной и положительной ситуацию, что мы - однофамильцы.
- Почему?
- Приятно работать и служить с однофамильцем, как с родным человеком. Семью-то я свою уже потерял. Жена, мать и две дочери умерли от голода...
Операций было много, сложных, а медикаментов не хватало. Между операциями подчас не было отдыха - шли непрерывно. Приходилось оперировать и ночью. Видя, как работает новая медсестра, без суеты, четко и грамотно исполняет его требования во время операций, подполковник хвалил ее, сказал, что необходимо учиться дальше.
Лида, как и мать, тоже сразу включилась в работу, уже ставшую для нее привычной. Вместе со старшими девушками, она принимала раненых, готовила их к операции. В это время шли жестокие кровопролитные бои на Курской дуге. Раненых везли и везли, их некуда уже было помещать, не хватало рук, чтобы их мыть… Однажды привезли молодого парня с тяжелым осколочным ранением в голову, прооперировали. Он был без сознания, но губы его, темные, запекшиеся на бледном лице что-то бормотали. Лида присела на край его кровати, погладила по руке. Парнишка взял ее руку в свою, бредил, звал маму и, не приходя в себя, умер через некоторое время. Девочка заплакала.
Подошел подполковник:
- Боец Воробьева! Прекратить слезы! Ему теперь ничем не поможешь, думайте о живых, их надо спасать...
Лида подняла на него заплаканные глаза, вскочила по стойке смирно, а слезы текут ручьями по щекам. Подполковнику и жалко по-отечески ее, и дисциплину нужно держать. Он уже мягче сказал:
- Успокойтесь, приведите себя в порядок и зайдите ко мне в операционную.
Он вышел, и Лида, еще всхлипывая, медленно пошла следом. В операционной работали. Она увидела маму и еще двух девушек: шла операция. Все были на своих местах. Никто не плакал. Лида вышла и никогда больше не позволяла себе минутной слабости. Позже подполковник сказал Лиде:
- Держись дочка, плакать нам нельзя.
...Александра Александровна отдыхала редко. В теплые летние ночи выносили раненых на воздух из душных палаток. Однажды, во время такого отдыха почти над их головой разыгрался воздушный бой: оглушительно воя на виражах, наши "ястребки" вели бой с немецкими "мессерами". Весь персонал бросился заносить раненых в палатки, покрытые слоем лапника...
Долгое время Александра Александровна и Лида ничего не знали о своих родных и близких, не знали, что старший сын Константин лежит тяжелораненый в госпитале (потому и писем долго нет), что в другом госпитале лежит старшая дочь Тамара. Что Катя ушла на фронт и принимала участие в прорыве блокады Ленинграда. Уже в Пруссии в марте 45-го получила Александра Александровна письмо от Кати с фронта (писала, что жива, здорова), а еще письмо от Кости - оказалось, он воюет совсем рядом. И от Тамары пришла весточка: дочь в госпитале, идет на поправку, но сама писать пока не может. Это была радость пополам со слезами.
Александра Воробьева узнала через связистов, где ее сын. Подполковник Воробьев дал матери и дочери увольнительную на сутки. Костя был счастлив: обнял мать и сестру, узнал от них и о других сестрах.
День объявления капитуляции Германии они встретили в немецком городе Штеттине. Плакали, обнимались все. Подполковник Воробьев добился разрешения командования на поездку в Берлин. Всю войну люди прошли с надеждой увидеть своими глазами поверженный Рейхстаг, взглянуть на этот город, откуда пришло горе на нашу землю.
Ехали они в Берлин, а кругом - весна, цветут леса и сады. По дороге, помимо наших танков, машин шли колонны пленных фашистов...
Подошли к Рейхстагу: народу - море! Солдаты обнимаются, на стенах надписи "Мы здесь были!", "Здесь погиб наш комбат", "Ура! Берлин наш!" и фамилии, фамилии, фамилии… Поставили свои подписи и Воробьевы, мать и дочь, а рядом расписался и подполковник Воробьев:
- Ну что, Александра Александровна, куда теперь?
- Куда пошлют, - ответила она по-военному.
- Помните, вы хотели учиться дальше? - спросил он медсестру и добавил: - Я помогу, обещаю.
- Спасибо, товарищ подполковник, я подумаю. Надо семью собрать вместе.
Они обнялись и, еще раз поздравив друг друга с Победой, отправились в обратный путь в госпиталь.
После войны, в июле 1945 года Александра Александровна была направлена на работу в Выборгский госпиталь, куда и выехала вместе со своей семьей. Мир, жизнь налаживалась. Все живы - здоровы и это - великое счастье!

Наталья Леонтьева