От первых лиц

В редакцию позвонила Г.В. Титова и сообщила, что она узнала на опубликованной в газете 1 июня фотографии сборной Выборга по футболу за 1948 год своего брата и хочет поделиться воспоминаниями...
- Мой брат Юрий Макин - в центре (шестой слева). Его футбольный "псевдоним" был "Маклай". Он был инвалид... - стала рассказывать мне Галина Владимировна, когда я пришла к ней в гости.
Футболист-инвалид - в сборной города... Это кажется сегодня нереальным. Но тогда, после войны, когда мужчин не хватало...
- У него взрывом оторвало кисть левой руки и 3 пальца на правой. А случилось это осенью 1945 года, когда я была в школе, а мама на работе. Юра принес патрон с улицы (тогда в Выборге везде можно было найти оставшиеся с войны боеприпасы, и мальчишки продолжали играть в войну) и стал разбирать этот патрон на кухне...
- Да, я тоже нашел мины на Папуле в 1940 году, но я сообщил отцу - командиру полка, а он вызвал минеров, - включается в наш разговор муж Галины Владимировны - Борис Андреевич Титов, майор морской авиации в отставке, и со знанием дела поясняет:
- У Юры был протез руки, а с протезом не допускались к игре. Но без протеза у него нарушалось равновесие при беге, поэтому в порядке исключения ему разрешали играть с протезом. Он был очень хороший футболист - играл в команде нападающим.
Я прошу Галину Владимировну рассказать о своей семье, как они оказались в послевоенном Выборге.
- Родом мы из Вологодской области, я родилась в 1932 году, Юра - в 1934-м. Мы приехали в 1945 году сразу после войны по приглашению нашего дяди - Алексея Ивановича Зайцева, который с 1944 года работал в Выборге инструктором райкома партии по направлению из Ленинграда. В 1945 году он уехал обратно в Ленинград, а мы с братом Юрой и моей мамой - Клавдией Ивановной Макиной остались жить в его 3-комнатной квартире на Московском проспекте, д. 6. Наш папа на фронте пропал без вести. Мы его вообще не видели с 1935 года, когда ночью за ним пришли и арестовали. Я помню только, он нам повторял: "Я не виноват, запомните это..." Его посадили в тюрьму якобы за нарушения в работе его подчиненных - он работал тогда в Госстрахе. А потом прямо из тюрьмы его отправили на фронт. Он нам успел телеграмму послать: "Иду на фронт, письмом подробно", но письма мы так и не дождались... Во время войны мы были на родине моих родителей - в Вологодской области, Кирилловский район, местечко Топорня, откуда родом мой папа.
А родственники моей мамы - Зайцевы - с 1934 года жили в Ленинграде на ул. Введенской, д. 19. Дедушка работал швейцаром, а бабушка в Сенных банях на Пушкарской пропускницей. Старший брат моей мамы - Сергей Иванович Зайцев был полковником. Вот он на коне, - показывает Галина Владимировна фото и, вздыхая, продолжает: - Все родственники моей мамы были политически активными людьми. И мама была комсомольской активисткой - в 30-е годы церкви разрушала... У нас там Кирилло-Белозерский монастырь был, так монашки ее проклинали... Потом мама ходила у них прощения просить, потому что я так сильно заболела золотухой, что мама опасалась за мою жизнь; считала, что это проклятие тех монашек сказывается, у которых она церкви разрушала...
В Выборге мама работала в заготконторе. Когда ей сообщили, что Юра взорвался, сказали, что и ног у него нет, и рук нет, и глаз нет, - мама упала в обморок... Юра весь был в крови, поэтому так сообщили. Потом Юра долго лежал в больнице, оперировал его хирург Брегман.
Юра закончил школу, поступил в Политехнический институт, проучился 3 курса, работал на судостроительном заводе контролером. Личная жизнь у него не сложилась, он рано умер... Футбол был его единственным светлым периодом в жизни - он любил играть с детства. Очень хочется кого-нибудь из его команды встретить, вспомнить Юру вместе, может кто откликнется из читателей газеты...
То сложное послевоенное время было очень тяжелым, особенно 1945 год, был голод. Меня спасала от голода еврейская семья моей подруги - Ани Гольцман, ее папа был военным, командиром полка, я часто у них обедала. Сейчас Аня носит фамилию мужа - Спивак и живет в Израиле.
...Борис Андреевич тем временем достает интересную фотографию и смеется.
- А, это мы в школе ходили в поход, - комментирует Галина Владимировна. - Напротив Монрепо, на другом берегу, за бывшей школой юнг, есть такое интересное место в скалах, там хорошо нарисован был финским художником паровоз. Это я изображаю Анну Каренину - под этот паровоз бросаюсь. Я очень любила литературу, ее в школе № 5 у нас вела моя будущая свекровь - мама Бориса Андреевича.
Я закончила сначала педучилище, работала пионервожатой в школе № 7, потом поступила на филфак в пединститут - он у нас в Выборге был в 50-х годах - и всю жизнь преподавала русский язык и литературу, а потом и моя дочь стала работать учителем русского языка и литературы. Получается три поколения словесников. А наши мужья были военнослужащие.
...Я вижу фото мальчика в тюбетейке: это Борис Андреевич Титов в 1939 году, ему тогда было 9 лет.
- Расскажите, почему в то время носили тюбетейки?
- Почему другие носили - не знаю, а мне эту подарили новобранцы из Средней Азии. Воинская часть моего отца тогда стояла в бывшем монастыре в Вышнем Волочке. Однажды зимой утром я увидел во дворе монастыря много людей в ярких халатах и тюбетейках - это прибыли новобранцы в армию. Я вышел во двор посмотреть на них, подошел, а один из этих новобранцев снял со своей головы тюбетейку и надел мне на голову. Это была такая яркая тюбетейка, мне очень она понравилась, я ее долго носил, и в Выборг в ней приехал в 1940 году. Отец сюда прибыл раньше - он воевал здесь в финскую войну, был командиром 255-го полка 123-й стрелковой дивизии, был ранен в ногу.
- А вы знали, что он направлялся на финскую войну?
- Нет, он вообще мало что рассказывал о своей службе. Он ушел как обычно - по военной службе направили, а мы с мамой остались жить в монастыре. Потом мы прочитали в газете "На страже Родины" о том, что идет война с финнами. После ранения он был в госпитале на лечении в Ленинграде, потом вызвал нас с мамой в Ленинград. Мы остановились у его товарища-медика. Мама осталась поступать в пединститут им. Герцена, а мы с отцом вдвоем поехали в Выборг. Отец был полковником, нас встретили на машине, повезли в его часть, которая располагалась на Папуле у стрельбища...
Ираида ЕФИМОВА
(Продолжение следует)