Душа Монрепо

Но иногда бывает поражает, насколько утилитарно некоторые подходят к этому культурно-историческому памятнику. Развлекательно-потребительские веяния последних лет что-то изменили в сознании современников. Вот недавно через свой сайт мы получили реплику в ответ на заметку нашего корреспондента о юбилейных торжествах, состоявшихся на территории парка. Приводим ее дословно:
«Ландшафт действительно прекрасен. Но состояние парка настолько плачевное, что даже диву даешься, за что платишь даже эти мизерные 50 руб. за вход. Мы с мужем из Питера, были в Монрепо 2 недели назад. Час проблуждали по неведомым тропкам, поскольку заблудились, так как ни указателей, ни табличек, ни планов парка нет. В итоге по той же тропинке, по которой зашли, по той же и вышли, и идти далее что-либо смотреть желания, увы, не было. С таким же успехом можно побродить по лесу около нашей дачи под Выборгом, с той разницей, что бесплатно.
Вы пишете, что парк известен не только в России, но и в Европе. Мне, например, стыдно, что можно так запустить парк, который раньше принадлежал финнам, и которые сейчас приезжают и диву даются такому запустению. Ни одного подстриженного газона, ни цветочка, ни ландшафтного дизайна. Ощущение, что ходишь по только что открытым руинам древнего поселения, где еще не прилагалась рука реставратора и садовника. С ужасом узнали, что в парке работает всего 3 человека! Как же они с зарплатой в 5 тыс.руб. могут привести парк в порядок? Хотелось бы спросить у архитектора парка и администрации Выборга, куда идут федеральные деньги ЮНЕСКО, выделяемые на уход за парком. Действительно стыдно. Ощущение, что оказались в советских временах.
Вы опубликуйте это письмо, пусть администрация отчи- тается о выделяемых средствах. Это было бы интересно не только нам, но и жителям Выборга, которые, как мы узнали, возмущены входной платой за такой запущенный парк. Сравните: в Петергофе за вход 300 руб., а в Монрепо – 50 руб. Разница в ощущениях и наслаждении огромная, а во входной плате не такая и большая».
Как видите, мы опубликовали мнение посетительницы, подписавшейся «Наталья» и даже любезно оставившей свой e-mail. Конечно, мы могли бы самостоятельно ответить Наталье, но посчитали нужным передать письмо директору Ленинградского областного государственного учреждения культуры «Государственный историко-архитектурный и природный музей-заповедник «Парк Монрепо» Евгению Труфанову с просьбой прокомментировать основные претензии, высказанные в этом послании. Не скроем, что мы пытались связаться с Натальей по электронному адресу, но ответа так и не получили.
- Евгений Иванович, давайте отделим мух от котлет, и еще раз объясним жителям города и его гостям, кто за что отвечает.
- Мы как памятник садово-паркового искусства имеем федеральный статус охраны. А вот дирекция музея – областная структура, музей – это учреждение культуры областного подчинения. Учреждение находится на территории садово-паркового ансамбля, объекты которого также делятся на объекты областного подчинения и объекты федерального значения. В парке нет муниципальной собственности. С Выборгской администрацией мы существуем параллельно, не ссоримся, не конфликтуем, оказываем друг другу услуги и так далее. У нас хорошие, дружеские контакты: мы, как учреждение культуры, принимаем участие в общегородских мероприятиях, например, концертах или фестивалях. Город добровольно и посильно участвует в мероприятиях, которые организуем мы. Поэтому претензии к Выборгской администрации мне не понятны.
Любые реставрационные работы, которые производятся на объектах федеральной собственности, должны финансироваться из федерального бюджета и частично из бюджета Ленобласти. А вот содержание дирекции учреждения и хозяйственные нужды (содержание котельной, инженерной инфраструктуры) - только из областного бюджета.
- Как вы думаете, откуда возникло это сравнение с пышной царской резиденцией – Петергофом?
- Люди часто сравнивают нас не только с Петергофом, но и Павловском, с Царским селом, и это приятно. У нас одинаковый статус государственного учреждения музея-заповедника. Музеями-заповедниками стали дворцово-парковые ансамбли, имеющие определенную территорию. И хотя мы все «братья-сестры», существенная разница в том, что Петергоф и иные известные места были царскими резиденциями. При закладке этих парков решались иные задачи. Они из «другой оперы». Это представительские дворцы, рассчитанные на демонстрацию величия царского двора, символы Российской империи. Это, если хотите шоу, аттракцион. Там вся ландшафтная архитектура говорит о том, что парки создавались для отдыха и увеселений – с фейерверками, балами, шутихами и так дальше.
Монрепо же – частная усадьба. Совершенно иные задачи у романтических парков и ставились, и решались. Изначально была заложена концепция обустройства территории как большого хозяйства. Со своими усадебными постройками, оранжерейным комплексом, конюшнями, огородами, колодцами, со скотом…
- … Скорее то, что было предтечей архитектурно-парковых ансамблей, дворянских усадеб и называлось во времена Петра Первого мызой?
- Возможно. В концепцию парка Николаи были заложены идеи романтических парков, где вмешательство человека должно было быть наименее заметно. Николаи создал уникальный парк – прекрасную имитацию северной дикой природы.
И чем меньше в окружающем ландшафте мы увидим признаков или следов присутствия человека, тем выше художественный статус парка. Природный материал использовался, как скульптура, от которой отсекалось что-то лишнее. Идея парка – в том, чтобы подчеркнуть северный скальный ландшафт.
Справедливости ради надо сказать, что в термине «музей-заповедник» заложено некое противоречие. Как музей мы должны работать с посетителями. Как заповедник - не должны никого к себе пускать. И костры не должны разрешать разводить, и бережно охранять растения, мхи и папоротники, сложившуюся природную нишу. Возможно, посетителям непонятно, но мы должны сохранять и камни, и береговую линию именно в том виде, в котором они существуют, а не украшать их.
- А что насчет цветников, газонов?
- Мы много занимаемся парком. Парк – это живой объект, он подвержен всем стихиям. Ураган пережили, к счастью, с малыми потерями, 2-3 дерева повалены. Убираем вручную, потому что технику загонять в парк нельзя.
В парке Монрепо газонов нет, и не будет. У нас - луга, поля, открытые пространства и скалы. Все, что касается газонов, это не к нам, мы – другой парк. У нас в основном происходит кошение лугов, как в обычном сельском хозяйстве. Нужно два раза за сезон скосить траву. Не так уж много сена получается. Люди, державшие коров и коз, раньше сами косили, но это не очень выгодно. Сено убираем на компост в оранжерею, где выращиваем цветы.
Оранжерея – это тоже объект, требующий реставрации. Пока действует одна тепличка. Надо восстанавливать крытый зимний сад. Мы продолжаем практику, сложившуюся в усадьбе при ее прежних хозяевах: выращивались многолетние декоративные растения, которые выносились в парк в горшках, в кадках в летнее время. Здесь не было клумб, рабаток, цветников. Пальмы, фикусы, растения украшали усадебный комплекс летом, а на зиму их убирали в укрытие.
- Люди заблудились, не увидели табличек, каким-то образом не заметили карту у центрального входа. Хотя, судя по всему, если задели тему «пятидесяти рублей», то пришли не партизанскими тропами, а по билету.
- Эта проблема, которая практически неразрешима. Таблички, этикетки в музее - это понятно, а в природной среде какие должны быть указатели? Сложная задача. Прелесть романтического парка в том, чтобы можно было незаметно попасть в природную среду, а потом также вернуться на главную аллею.
(Начало на стр. 5)
Насчет заблудиться… Вы же знаете, мы находимся практически на острове - заблудиться сложно. Я хочу сказать, что очень трудно ухаживать за такой территорией. Люди этого подчас не ценят, и для нас это – обидно. У нас тысячи посетителей, мы принимаем в год до 90 тысяч человек. Территория не огорожена, много неучтенных посетителей. Пенсионеры и все, имеющие льготы, проходят бесплатно. И таких «отзывов», как этот, я получаю в год от силы три или четыре.
- У вас есть свой официальный сайт, где я прочитала, что в Монрепо 76 сотрудников. Если человек в состоянии зайти на сайт газеты и оставить недовольное письмо, неужели он точно также не может почерпнуть информацию на вашем сайте? Вот этот миф о трех нищих сотрудниках, которые, как рабы на галерах, тянут на себе весь парк – насколько же он живуч!
– По штату у нас 100 человек, еще полно вакансий, не можем найти людей. В парке работает целый отряд дворников, лесников и обходчиков. Вакантны ставки научных работников, экскурсоводов. Но мы очень зависим от сезонности, нам трудно держать большой штат экскурсоводов круглогодично. В Монрепо большая служба охраны, большая хозяйственная служба. У нас своя котельная, с городом связывает электрический кабель и телефон... И, обратите внимание, на территории парка намного чище, чем на прилегающих территориях. Уход за парком требует постоянного внимания. Стоит упустить момент, как тут же что-нибудь сломают или распишут «под хохлому». Было время, когда Храм Нептуна после покраски три года (2003-2006 годы) продержался, и потом вдруг опять стали разрисовывать стены. Поветрие какое-то. Вот мостики ломают постоянно. Если мы кого-то застаем на месте преступления, вызываем милицию. Самое сложное в нашей ситуации - задержать с поличным.
- Как продвигаются работы по восстановлению художественно-исторических объектов?
- Реставрационные работы продолжаются. Не так быстро, как нам хотелось бы, но все же ведутся. Они планомерные, не всегда заметны посетителям и осуществляются в соответствии с финансированием. Другое дело, что средства поступают нерегулярно. В этом году мы опять не попали в программу по финансированию из федерального бюджета на реставрацию.
Прошли реставрационные работы на библиотечном флигеле. Появилась новая кровля, сделан нулевой цикл, сделаны подвалы и полы библиотечного флигеля.
К сожалению, у нас здания находятся в процессе реставрации. Раньше мы их использовали как концертные и выставочные залы. Сейчас требования пожарной безопасности стали гораздо жестче, поэтому мы вынуждены до окончания реставрационных работ не пускать посетителей внутрь.
Мы перестроили свою деятельность и вынесли наши мероприятия на городские площадки. Пользуясь случаем, хочу выразить свою благодарность Дворцу культуры, клубу «Балтика», школе искусств, Выборгскому Архиву, библиотеке Алвара Аалто, где мы устраиваем передвижные выставки.
- А как же мероприятия в формате open air?
- Открытые фестивали тоже проводим. Для нас как учреждения культуры это один из видов деятельности. Хотя трудно проконтролировать посетителей, ведь парк не огорожен, он открыт, но мы рады всем приходящим. Плата наша небольшая, скорее условная. Только для того, чтобы люди осознавали, что они приходят в музей.

Беседовала Екатерина ЗУЕВА


ИНФОРМАЦИЯ О ПАРКЕ (с сайта парка Монрепо)

Учредитель: Комитет по культуре Ленинградской области.
Дата образования музея-заповедника:
22 января 1988 г.
Местоположение: Российская Федерация, Ленинградская область, г. Выборг.
Сотрудников:
76 человек.
Структурные подразделения: администрация; отдел музейных фондов; отдел науки и музеефикации; фонды парковые; инспекция по охране территории музея-заповедника; отдел охраны объектов музея-заповедника; хозяйственный отдел; автохозяйство; отдел маркетинга и организационных вопросов; отдел реставрации, ремонта и реконструкции; отдел котельной.
Музейные коллекции: 5522 единицы хранения.
Постоянная музейная экспозиция: в настоящее время отсутствует в связи с проведением реставрационных работ в усадебном комплексе.
Общая территория музея-заповедника (парковая и лесопарковая зоны): 163 гектара.
Территория музея-заповедника включает в себя усадебный комплекс (Главный усадебный дом и Библиотечный флигель, памятники архитектуры эпохи классицизма); скальный пейзажный парк – памятник садово-паркового искусства конца XVIII – начала XIX вв.; лесопарковый массив; часть акватории бухты Защитная; прибрежные острова.