60 лет счастливого брака

В Евангелическо-лютеранском приходе Выборга все прихожане с гордостью, любовью и уважением отзываются о своем 96-летнем пасторе Бруно, который, несмотря на такой солидный возраст, приезжает сюда из поселка Соколинское по средам для библейских чтений и проповедей для пожилых людей: "Наш пастор Бруно был одним из первых пасторов, которые после перестройки возобновляли богослужения в этом соборе пятнадцать лет назад. Он очень мудрый, много в жизни пережил…"
В середине июля нынешнего года в соборе Петра и Павла было торжество: прихожане поздравляли своего старейшего пастора Бруно и его жену Марию с 60-летием законного брака. 13 июля 1947 года этот брак был зарегистрирован советскими органами ЗАГСа в Баку, и не имело никакого значения число "13": брак Бруно и Марии вот уже 60 лет радует самих супругов и окружающих, служит примером счастливой семейной жизни. В соборе Петра и Павла эту уважаемую супружескую пару благословляли и десять лет назад - в 1997 году, в день 50-летия законного брака, и в 2007 году - в день 60-летия.
Секрет успеха семейной жизни, с точки зрения супругов, прост:
- За 60 лет никто из нас голос не повысил, главное в жизни - не деньги, а любовь и доброта, взаимоуважение и согласие, - дружно отвечают Бруно и Мария на вопросы о своей семейной жизни.
Как же так им удалось прожить в любви и согласии столько лет? В наших магазинах даже не нашлось такой поздравительной открытки - с 60-летием законного брака! Чтобы так прожить жизнь, нужно с детства получить соответствующее воспитание, которое расставляет приоритеты на всю жизнь, быть истинным христианином.
Бруно и Мария - из семей дореволюционных священников. Бруно родился 30 июня 1911 года в Эстонии, в городе Дерпте (Тарту) в семье лютеранского священника Осипа Мартиросовича Торосьянца, по национальности - армянина, 1881 года рождения, женатого на немке - Тее Адольфовне Кюльпе, 1885 года рождения.
- Отец закончил теологический университет в Тарту, там и женился в 1905 году. Всего нас было пятеро детей, я - средний, - рассказывает Бруно Осипович и показывает семейный альбом, который открывается фотографией дедушки Мартироса (1827-1910 гг.).
- Дедушка Мартирос работал в Баку нефтяником-перегонщиком. Около их дома была лютеранская церковь, куда с детства и ходил мой отец, а потом поехал учиться в Тарту. Отец моей матери - Адольф Аядович Кюльпе - был офицером царской армии, участвовал в русско-турецкой кампании. Вот это фотография нашей большой семьи в 1913 году - последний мирный год: я сижу на коленях у своего отца, дедушка-офицер держит моего старшего брата. Потом всем известная история - первая мировая война, революция. Но отец служил пастором лютеранской церкви Владикавказа до июня 1937 года - его тогда арестовали и 23 октября расстреляли, объявив "врагом народа" по статье 58…
Бруно Осипович сдерживает слезы, ему тяжело говорить. Его жена Мария Григорьевна продолжает:
- Мне свекровь Тея рассказывала, что Осип - отец Бруно - очень хорошо держался на суде, его выступление она слышала с улицы - так четко и громко он говорил, как проповедь в церкви читал. Когда она в очередной раз пришла на свидание в тюрьму, ей сказали, что мужа уже расстреляли… Бруно тогда успел до расстрела побывать в тюрьме, повидаться с отцом. Отец ему сказал: "Верь в Бога, продолжай свой путь, как сможешь…" - так Бруно всю жизнь следует наказу отца, и я тому свидетель.
- После расстрела отца следователь передал мне оставшиеся личные вещи, бывшие с отцом в тюрьме последние дни его жизни, - маленькую карманную Библию, в которой отец своей рукой сделал записи на немецком языке и стенографическими знаками, которые он изобрел сам. Я храню эту Библию до сих пор, не все еще расшифровал. Она всегда была со мной и во время войны. Думаю, что это помогло мне преодолеть все тяготы… - продолжает Бруно.
- Все 60 лет нашей совместной жизни я каждый день видела, что Бруно утро начинал и день заканчивал молитвой. Насколько это было возможно в советское время, он приближал людей к вере в Бога. Наших детей и внуков крестил сам дома, тайно, - добавляет Мария Григорьевна.
- Я успел при жизни отца послужить пастором в той же церкви во Владикавказе, из которой был взят под арест мой отец в 1937 году. - Там же в 1933 году я был ординирован в пасторы епископом Мейером после окончания Ленинградской духовной семинарии, в которой обучался четыре года, с 1928 года. Она тогда называлась "немецкие курсы", находилась на улице Кирочной, дом 8, в церкви Святой Анны, сейчас ее уже нет. Жили там же в общежитии, на положении интерната. Наш курс был набран в количестве 15 человек, но окончили семинарию только пять человек - остальные были отозваны с учебы и направлены в тыловое ополчение на стройки СССР.
- Вам одиноко было в Ленинграде, вдалеке от родных?
- А я был не один. В Ленинград я приехал со старшей сестрой Лили, которая поступила в пединститут имени Герцена, училась на преподавателя немецкого языка. Мы с сестрой хорошо знали немецкий язык, потому что наша мама - немка. Во время учебы в Ленинграде мы с сестрой общались в свободное от учебы время, ходили на концерты, сестра хорошо играла на рояле, исполняла сложные произведения. Ее судьба тоже сложилась трагически - вместе с мужем, доцентом морской академии Эрвином Мартинсоном, ее арестовали в 1937 году по 58-й статье, когда их ребенку было всего полгода: дочка Рената исчезла во время Ленинградской блокады. Вернувшиеся из тюремных лагерей родители так и не смогли найти о ней какой-либо информации. Потом их выслали в Казахстан, где они построили себе землянку, и жили там много лет до того времени, как их реабилитировали, а в 70-х годах дали квартиру в научном городке Дубна под Москвой. Брат Эрвина - профессор Герберт Мартинсон, известный ученый-краевед - тоже был привлечен по статье 58.
Бруно Осипович приносит книгу "История Евангельско-лютеранской церкви на северо-западе России с 1917 по 1945 год", - фотографии расстрелянных пасторов и ныне живущих, их биографии, там же - об отце Бруно и о нем самом.
- Вот наш курс выпуска 1932 года вместе с преподавателями. Но мне недолго довелось послужить пастором, в октябре 1933 года я тоже был призван в тыловое ополчение на стройки Советского Союза. Участвовал в строительстве Сталинградского тракторного завода, отправляли в Сибирь, в Хабаровск, на стройки, в тайгу. После ареста отца церковь закрыли и больше в ней богослужений не было. (Сейчас там филармония.)
В тыловом ополчении я был четыре года, а когда вернулся, то пошел работать на машиностроительный завод в Баку, где и проработал до пенсии, на которую вышел в 1989 году с должности главного бухгалтера завода. Тогда начались армяно-азербайджанские национальные конфликты в Баку, и оставаться там было уже опасно (наш сын был женат на азербайджанке).
В общей сложности я проработал на заводе сорок с лишним лет с перерывом на Великую Отечественную войну, которая для нашей семьи принесла новые испытания. Мы по маме - немцы, а ко всем лицам немецкой национальности были применены особые санкции… А к нашей семье - особенно, так как мы были из семьи священника-лютеранина, признанного судом "врагом народа"… Но Бог помог со всем справиться: за два дня до начала войны - 20 июня 1941 года я был призван на военные сборы. А перед этим я отправил маму к своему старшему брату в Среднюю Азию в поселок Ким Ленинабадской области, куда уехала семья брата после расстрела отца. Это спасло маму от высылки, которой подвергли всех немцев по постановлению правительства от 11 сентября 1941 года. Ей не разрешали выезжать из Средней Азии до окончания войны. А меня все-таки по этому постановлению отозвали из действующей армии и обязали прибыть в Баку - там всех советских немцев сосредоточили на острове Наргин в Каспийском море. Согласно предписанию, я явился в полном обмундировании на пристань № 11, а там начальник пересыльного пункта Владимир Гигиадзе, оглядев меня, сказал:
- Какой ты немец?.. Торосьян? Ты - армянин! Грамотный? Будешь при штабе работать!
Так снова Бог спас меня. Всех немцев отправили в Сибирь. Я стал работать писарем при штабе, мне присвоили звание сержанта. Потом мне стали настолько доверять, что поручили работать при продуктовом отделе, - я сопровождал продукты для штаба Закавказской армии. Когда закончилась война, я со штабом был в городе Ахалцихе. После войны стал работать бухгалтером в управлении хлопкоочистительной промышленности. А на новый 1946 год вернулся в Баку, стал жить у тетушек.
Ираида ЕФИМОВА
(Окончание следует)

P.S. Сегодня исполняется 84 года Марии Григорьевне Торосьян. Мы поздравляем ее и желаем счастья и здоровья!