60 лет счастливого брака

(Начало в номере от 10 августа)

- И там вы встретили свою Марию! - торжественно перехожу я к основной части интервью.
- Нет, я целый год прожил в Баку, никого не встречая, - смеется смущенно Бруно Осипович. Видно, что ему неудобно рассказывать о личном. Но присутствующие при нашем разговоре Мария Григорьевна и ее младшая сестра, Ольга Григорьевна, с удовольствием стали отвечать на мои вопросы.
- Я, я свидетель их любви и брака! - весело включается в разговор Ольга Григорьевна, 1932 года рождения, приехавшая специально на юбилейное торжество из Москвы, где она осела вместе с сыном как беженка с 1990 года. Химик по образованию, преподаватель Грозненского нефтяного института с 1966 года рассказала:
- Бруно считался любимчиком у своих тетушек, которые были обеспокоены его холостым положением, ведь ему уже было 36 лет. И вот это его женское окружение стало по старой армянской традиции подыскивать ему невесту. А Бруно еще раньше как-то проговорился, будто ему приснился сон, что он должен жениться в Грозном. Ну, и все родственники приняли этот сон как руководство к действию и стали среди своих знакомых в Грозном искать невесту. Там встретили друзей отца Бруно, и так получилось, что будущий тесть, а наш отец - Григорий Тер-Оганов много лет назад даже держал на коленях маленького Бруно - своего будущего зятя! Наш дедушка тоже до революции был священником, в армянских фамилиях приставка "Тер" и означает род священников. Нашего старшего брата Николая, служившего сержантом в армии, убили "лесные братья" под Таллином сразу после войны - 14 июня 1945 года, мы тоже пострадали во время войны... Мы жили в коммунальной квартире, а Бруно приехал к своим родственникам туда и 13 апреля 1947 года увидел в коридоре мою старшую сестру Марию. Как рассказывали тетушки, он пришел и сразу сказал: "Вот на ней я женюсь…" И ровно через три месяца - 13 июля 1947 года они пошли в ЗАГС и расписались. Правда, тогда не принято было надевать обручальные кольца и белую фату, но свадьба, хоть и скромная, все-таки была, и я на ней была свидетелем!
К тому времени в комнате, где мы ведем разговор, тихо появляется молодая восточная чернобровая красавица (жена внука) с подносом и начинает уставлять стол чайными чашками, пирогами и конфетами. Ольга Григорьевна объясняет:
- Это наша хозяйка дорогая - сестра моя Мария напекла этих пирогов со смородиной, которую сама вырастила в здешнем огородике у своего дома. Она у нас мастерица на все руки, а конфеты еще с юбилея остались, много гостей приезжало. Жаль, домик маловат. Строили его они сами с сыном, не все удачно получилось: зимой холодновато, топить углем приходится - тяжело, удобства на улице. Вот только два месяца летом блаженство на свежем воздухе, с удовольствием к ним приезжаю из Москвы.
- Как вам живется на севере? Наверное, скучаете по южному солнцу? - обращаюсь я к юбилярам. - Вам жаль было оставлять солнечный Баку?
- Да, мы прожили большую часть жизни в Баку в одной квартире. Сразу после войны Бруно дали комнатку на улице Центральной, как раз рядом с лютеранской церковью, где когда-то служил пастором отец Бруно. Там сначала после войны сделали склады, а потом отремонтировали и разместили детский сад. Мы много лет жили в этой комнатке в двухкомнатной коммунальной квартире, где жила еще одна старушка, за которой мы ухаживали как за членом своей семьи. А когда она умирала, то сказала своим родственникам: "Пусть мою комнату займут Бруно и Муся". Так меня окружающие звали в Баку. А Бруно ласково называл "Мусенька", - Мария Григорьевна смеется и счастливо добавляет:
- Мы хорошо жили в этой двухкомнатной квартире, хоть скромно, но счастливо. Слава Богу, у мужа было хорошее здоровье, он был неприхотлив и до 70 лет работал без отпуска, брал компенсацию за него, так как всегда нуждались в деньгах. До пятидесяти лет он не знал проблем со здоровьем, бегал бегом по эскалатору в метро. Потом, правда, гипертония стала наступать, но он и с давлением выходил на работу, бухгалтерская работа сложная, ответственная.
А здесь мы уже больше 15 лет, привыкли. С нами сын и дочь, внук, внучка - все вместе живем, нам не скучно. Летом особенно хорошо; огородик свой, гусей, кур раньше держали. Конечно, далековато от города, внучка каждый день на автобусе в гимназию ездит, машины у нашей семьи нет. Живем скромно, но дружно. Бруно каждую среду ездит в Выборг в собор Петра и Павла, проводит библейские чтения для пожилых людей, - рассказывает Мария Григорьевна.
- А вам в 96 лет не тяжело это? - спрашиваю у Бруно Осиповича.
- Мне приятно сознавать, что я служу еще Богу и могу словом Божьим помочь людям в жизни с ее тяготами. Я рад, что моя внучка Алия продолжит мое служение Богу, - она прошла конфирмацию в выборгском соборе Петра и Павла (в лютеранских церквях не перекрещивают крещенных ранее, а обрядом конфирмации принимают в свою церковь). Она закончила Выборгское медучилище, работает фельдшером на станции скорой помощи, закончила библейские курсы в Теологическом институте Церкви Ингрии в Колтушах, вела воскресную школу для молодежи, проходила диаконисическое служение. Вышла замуж за русского парня Алексея, который тоже учится на пастора. Они живут сейчас в Карелии около Сортавалы, в мае этого года у них родилась дочка Лиза, моя правнучка. Меня это очень радует.
- Что вас беспокоит в современной молодежи?
- Очень тревожит пьянство и сквернословие, которое мы видим кругом. Мы считаем, что все это - результат безбожного воспитания. У нас в свое время даже сказать о ком-то, как он ругается, было нельзя, мы говорили об этом человеке: "Он сказал черное слово". Конечно, на Кавказе и до революции были национальные проблемы: геноцид армянского народа не забывается до сих пор. Но даже тогда, в период армяно-азербайджанской резни, азербайджанцы в Баку перед моим отцом-священником, армянином, останавливались, и его слово для них было авторитетно, потому что оно от Бога, независимо от того, что он священник другой конфессии. После 70 лет советской безбожной власти, когда для людей все святое и страх перед Богом уже потерян, их ничего остановить не может. Очень важно, чтобы детей с самого раннего возраста, когда только начинает формироваться сознание, воспитывали с церковью, тогда на всю жизнь у них будут заложены основы - не убей, не укради, не прелюбодействуй. Тогда и семьи будут крепкие, что и составляет крепость всего общества.
Бруно Осипович достал из письменного стола толстую тетрадь со своими проповедями-наставлениями, которые он записывает собственноручно последние годы. Они записаны мелким каллиграфическим почерком на немецком языке…
В это время Мария Григорьевна приносит в комнату бронзовый крест на подставке, на обратной стороне которого стоит дата "1908", колокольчик с ручкой и бронзовый бюст.
- Это пасторский символ. Этот крест был вручен моему отцу, когда его ординировали в пасторы в 1908 году. А когда меня ординировали в пасторы в 1933 году, то мне подарили этот бронзовый бюст мои друзья. Вот это - колокольчик из нашей церкви, из которой арестовали отца, и больше в ней богослужений не было. Я должен передать эти символы тому, кто продолжит мое пасторское служение…
- Что бы вы могли пожелать молодым следующих поколений для счастливой супружеской жизни?
- Я хочу пожелать всем, как своей внучке, - недавно я к их свадьбе написал напутствие на семейную жизнь: пусть их сопровождают любовь, добро, уважение, уступчивость и терпение. Ни в коем случае не поддаваться злу, зависти, ревности и мщению. И самое главное - соблюдать 10 заповедей Божьих.
Я предложила сфотографировать супружескую чету на память. Бруно Осипович встал и попросил сфотографировать так же, как и на фото 60-летней давности: он стоит справа у плеча сидящей супруги. Не глядя на старую фотографию, он сразу принял то же положение… Потом я сфотографировала стареньких счастливых супругов на фоне их маленького домика в поселке Соколинское, где они обосновались с 1991 года, вынужденно переселившись в Выборг с начавшимся распадом огромной страны. Причины и последствия этого переселения конца ХХ века, наверное, тоже будут исследовать спустя много лет…
Возвращаясь от Бруно Осиповича и Марии Григорьевны, я вспомнила, как одна пожилая женщина из выборгских переселенцев 40-х годов на самодеятельном концерте выступала с когда-то популярной песней. Вечные как мир, простые истины звучали в ней:
Над колыбелью мать
Легко могла унять
И лаской, и мольбой
Каприз, крик мой.
Стал книжки я читать -
От сердца пела мать,
Склонившись надо мной,
Наказ простой:
Не укради, не лги,
Зазря не лезь в долги,
За слабого вступись,
Со злом борись,
Храни свой дом родной,
Больному помоги,
Любимую найди -
Одну на жизнь…
Что поют своим детям современные матери?..

Ираида ЕФИМОВА