Её лоскутный мир

– Я выросла в Киргизии. Тепло, благодатный климат. Наша семья жила во
Фрунзе, в многоэтажке. Внизу рос виноград, и жильцы дома протягивали
ниточки, чтобы лозы ползли вверх. Весь дом был увит виноградом, и потом
приходилось, наоборот, прорубать просветы в этих зарослях. Протянув руку
из окна, мы срывали зелёные, кисловатые виноградины. Пусть они были с
косточками, зато близко! – улыбается воспоминаниям Ирина Громова.
А дальше, как и у многих русских жителей союзных республик, жизнь семьи
круто поменялась – начались 90-е. Родители уехали из Киргизии сначала в
Псков, потом в Выборг к родне, а Ирина, кончив образование в Москве и
прожив там несколько лет, приехала к родителям. Она мастер лоскутного
шитья, в коллекции её работ не только традиционные одеяла, но и коврики,
чехлы на мебель, сумки, сувениры…
Ещё несколько десятков лет назад лоскутным шитьём занимались только
бабушки, помнившие лихолетье и по старинке сберегавшие каждый лоскуток,
да редкие энтузиасты. Сейчас же это искусство переживает второе рождение
под названием пэчворк. Уже не проблема найти в магазинах или на
Интернет-сайтах не только руководства по этой технике, сборники эскизов,
но и специальные ткани.
– Когда сама увлеклась, стала обращать внимание, что пэчворк популярен
не только у нас. К примеру, американцы заимствовали эту технику у
индейцев. Удивительно, как женщины на разных концах света пришли к
одному способу экономить, а заодно разнообразить и украшать свой быт.
Бабушка Ирины жила в Брянской области, и у неё в доме тоже везде были
самодельные лоскутные одеяла, скатерти, салфеточки. Кровь, как
говорится, не водица, и спустя много лет Ирина вдруг ощутила тягу к
лоскутному шитью.
– Я всегда любила шить. Сначала из соображений практицизма перешивала
дочке платья из своих, но всё равно после рукоделия оставалось много
лоскутков, накопился огромный мешок. И вдруг руки сами собой потянулись
– сделала шаблон и, нарезав разноцветных квадратов, сшила первое
лоскутное одеяло. Оно получилось огромным и, кстати, до сих пор живо,
дочка его очень любит.
Не остановило даже то, что шить приходилось на старой, с ручным приводом
и строптивым характером машинке. Мама Ирины, видя увлечение дочери,
купила ей новую, электрическую на день рождения. Дальше – больше.
Почему, собственно, рисунок должен быть из квадратиков? Можно же
составлять разные узоры, как в калейдоскопе!
Однажды коллега по работе, рассматривая фотографии Ирининых работ,
увидела одеяло, сшитое на заказ для мужчины, и воскликнула: “Да это же
Эшер!”. Ирина заинтересовалась – на тот момент она не знала о таком
художнике. И действительно, увидев его графику, ещё раз убедилась, какой
простор для мысли и фантазии кроется в сочетании привычных
геометрических фигур.
– Однажды к нам в гости из Германии приехала старая знакомая, и я сшила
ей одеяло в русском стиле. На проводы гостей собралось много народу,
соседи пришли. Тут-то и узнали о моём увлечении, когда я развернула свой
подарок. С тех пор приносят мне лоскуты и просят сшить из них что-
нибудь. Иногда беру готовый рисунок, а если не хватает того или иного
материала, придумываю эскиз сама. Бывает, что и материал наталкивает на
идею. К примеру, принесли мне ткань в пятнышко, а я смотрю и понимаю:
это же кошки. Так появились сувениры для друзей на Год кота.
Понятно, что работа эта очень кропотливая и требует усидчивости, но
охота пуще неволи. Ведь Ирина живёт в загородном коттедже, и лоскутные
вещицы как нельзя лучше вписываются в его интерьер. С каждым новым
переездом, шутили в их семье, остаётся всё меньше вещей, избавляешься от
излишков. Но когда человек, наконец, обретает свой дом, его тянет
вложить в обустройство этого дома тепло своих рук. И пока после дневных
забот женщина склоняется над рукодельем, как её бабушка много лет назад,
связь времён не прервётся…

Юлия Подскребаева