Дорогой чести

(Начало в № 13)
..."За дождливою осенью наступила необычайно суровая зима… Солдаты увязали в грязи, засыпанные снегом, укрывались в душных сырых землянках, дрожали от холода, терпели нужду в провианте…"
Лишь 6 декабря 1788 года после основательной подготовки Потемкин решился на штурм. В 7 часов утра при 23-градусном морозе русские одновременно со всех сторон шестью колоннами пошли на крепость.

Генерал-поручик принц Ангальт-Бернбургский находился при второй колонне, которая должна была войти в ретраншемент (внутреннюю оборонительную ограду – прим. ред.) с двух сторон и тем самым отвлечь внимание противника с тыла. В этом бою принц Ангальт проявил себя как грамотный и хладнокровный командир, ретраншемент был захвачен. Генерал лично с гренадерами и егерями гнал впереди себя турок до стамбульских ворот. Битва за ворота была настолько ожесточенной, что когда они были наконец открыты, принц увидел, что идти до крепости надо по трупам турков, которые наполняли ров в три сажени глубиной.
Штурм длился всего 1 ч. 45 мин. Противник ожесточенно сопротивлялся: из 13-тысячного турецкого гарнизона в плен сдались лишь 4 тысячи человек во главе с комендантом пашой Хусейном…
В награду за взятие Очакова Потемкин получил орден Св. Георгия 1-й степени, осыпанную бриллиантами шпагу и 60 тыс. рублей. Не обошли наградами офицеров и солдат.
В частности, генерал-поручик принц Ангальт-Бернбургский стал кавалером императорского военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия 2-й степени. В представлении так была определена причина для награды: "В воздаяние усердия к службе и отличного мужества, с которым он, предводительствуя вверенной ему колонной для атаки города и крепости Очакова, был из первых при взятии оного приступом …".
(Недавно назначенный адъютант принца капитан Барклай де Толли был отмечен орденом Св. Равноапостольного князя Владимира).
Помимо этого, в дальнейшем за верную службу принц Ангальт-Бернбургский был награжден другими высшими орденами Российской империи. 21 апреля 1789 ему предоставили знаки Императорских орденов Святого апостола Андрея Первозванного и Святого Александра Невского.
Эти награды он получил в следующую русско-турецкую кампанию 1789 года. В том году принц принял участие во взятии Каушан, Аккермана и, наконец, Бендер.
Бендеры пали 3 ноября. 16000 военных и 22000 гражданских во главе с трехбунчужным пашой Хаджи-Измаил-Кейсарлы-Заран-оглу покинули Бендеры и двинулись к крепости Измаил. Русские захватили ценные трофеи. На этом закончилась победная кампания 1789 года. А принц Ангальт-Бернбургский, "который родство свое с Екатериной подтвердил мужественными подвигами в Турции", отпросился на родину в отпуск. Но ненадолго, ведь войны в ту эпоху были явлением достаточно регулярным.
Так, на западной границе империи в это время шла очередная русско-шведская война (1788-1790).
Командующий русскими войсками в Финляндии генерал-аншеф граф Мусин-Пушкин не справлялся со своими обязанностями. Необходимо было назначить нового главнокомандующего.
Лучшими кандидатурами, по словам императрицы Екатерины II, были генерал-аншеф граф Иван Салтыков (1730-1805), барон Осип Игельстром (1737-1817) и генерал-поручик принц Ангальт-Бернбургский.
19 октября 1789 Екатерина II писала Григорию Потемкину: "Я сожалею, что князь Бернбургский из младших генерал-поручиков; не знаю сама, почему мое доверие в этом случае склонилось бы скорее к нему, чем к другому". Дело заключалось в том, что по правилам нельзя было обойти действующих генерал-аншефов, и по старшинству в этом списке генерал-поручик принц Ангальт-Бернбургский был где-то 12 или 13. В ответ светлейший князь написал Екатерине II: "… я назвал Салтыкова ради того, что он старше. Впрочем, воля Ваша, упираться, казалось бы, ему теперь неудобно... Но если не он, то прикажите Меллера. И к нему генерал-поручиков Игельстрома и Ангальта". Так и было сделано.
Боевые действия в Финляндии для россиян начались неудачно. Как писал известный историк Михаил Бородкин, "во время войны 1788-1890 г. часть крестьян Выборгской губернии оказывали всякое содействие войскам Густава, давая им нужные советы и доставляя продовольствие.

Шведы благодаря преданным крестьянам и пасторам были хорошо осведомлены обо всем происходившем в наших лагерях. Они воспользовались нашей оплошностью. Посадив на сани два батальона пехоты (около 4 тысяч), ударили на наш отряд, стоявший в Пардакоски, и захватили у него два орудия и казну…Русским пришлось отступить. Уходя, они остановились в Савитайполе. Внезапным нападением на Пардакоски шведы расстроили наш план наступления на Ловизну. 18 апреля шведы овладели постом у Валкиала (на реке Кюмени)".
Из Санкт-Петербурга поступил приказ вернуть Керникоски и Пардакоски.
Контратака русских была назначена на 18 апреля в 23 часа 30 минут.
Движение на войско Густава III был запланировано с трех сторон. Сначала атака россиян была удачной; шведы начали отступление. Генерал-поручик принц Ангальт-Бернбургский попытался овладеть Керникоски. Он дал приказ быстрым маршем захватить Керникоскский мост. Затем русские захватили вражескую батарею. Шведы начали оставлять окопы, но вскоре получили подмогу, стали теснить россиян и перешли в контратаку. Генерал-поручик принц Ангальт-Бернбургский, не дождавшись помощи, был вынужден отступать.
Как писал Михаил Бородкин, "шведы обо всем были предупреждены и каждую колонну были готовы встретить".
В том трагическом бою генерал-поручик было смертельно ранен пушечным ядром в правую ногу выше колена. Раненого взяли на плаще гренадеры и понесли к Савитайполю. Дорогой "в эти короткие минуты, повернувшись к своему адъютанту (Барклаю де Толли), который лил слезы, принц Ангальт подарил ему шпагу, говоря: "Этой одной собственностью могу теперь распоряжаться; дарю Вам ее, она всегда будет с честью в руках Ваших" (В другом варианте: "Эта шпага в Ваших руках будет неразлучна со славой").
Потери русских в этом бою составили: убитыми - 6 офицеров и 195 солдат, ранеными - 16 офицеров и 285 солдат. Потери шведов: 41 убит и 173 ранены.
21 апреля императрица узнала о поражении под Пардакоски и о ранениях принца Ангальта и бригадира Байкова. Спасать раненых срочно отправили врача Келлена.
Известна также фамилия врача, который провел ампутацию ноги раненого генерала - Сланецкий. Генерал Ангальт согласился на ампутацию, сказав, что понимает тщетность попыток спасти ему жизнь, но его родные должны знать, что принц боролся за нее до конца. Спасти раненого не удалось. Скончался также и бригадир Байков.
А 22 апреля императрица узнала об их смерти. Очевидно, она находилась в психическом напряжении и держала все эмоции в себе. Но следующего дня Екатерина II все же дала волю своим чувствам и... заплакала.
Смерть принца Ангальт-Бернбургского вызвала сожаление у его современников. Через всю жизнь пронес память о своем командире Барклай де Толли. Известно, что он всегда вешал над кроватью миниатюрный портрет и шпагу генерала. "Через двадцать восемь лет умирающий Барклай завещал именно эту шпагу положить с ним в гроб. Хотя к тому времени было у него их три — эта и еще две другие, осыпанные бриллиантами, с золотыми эфесами. Одну он получил за победу над Наполеоном при Ля-Ротьерс, другую — oт граждан Лондона в честь взятия Парижа. Барклай же велел положить с собою в гроб именно эту — простую, стальную, но самую дорогую — друга своего" (Вольдемар Балязин. "Барклай де Толли").
После смерти генерала князь Потемкин писал императрице: "Вы, матушка Всемилостивейшая Государыня, милостивы были обещанием деревень покойному Принцу Ангальту. Жена его осталась в бедности. Ежели бы ей какой-нибудь пенсион…". И действительно императрица установила ежегодный пенсион в размере 3000 рублей для вдовы и матери погибшего.
Последний раз Ангальт был упомянут в записках статс-секретаря императрицы Храповицкого восемь месяцев спустя, "когда Екатерина велела построить принцу мраморную гробницу и поручила это своему любимцу — придворному архитектору Джакомо Кваренги, прославившемуся созданием многих ее дворцов".
Изготовленный в Италии мраморный блок был доставлен в Выборг в 1792 году. Во многих источниках указано, что саркофаг установил итальянский каменных дел мастер Пьетро Маруцци. Но это вряд ли соответствует действительности, поскольку Маруцци был дипломатом на российской службе. Скорее всего, ему было только поручено купить и отправить мрамор в Россию. В своей книге о Выборге Евгений Кепп пишет, что в те годы Дж. Кваренги работал с выдающимся российским скульптором И.П. Мартосом, но это уже вопрос дальнейших исследований…
Такова краткая история российского генерала немецкого происхождения принца Ангальт– Бернбургского, что похоронен на Пожарной площади Петровского поселка.

Публикация подготовлена
на основе исторического
исследования профессора
В. ГанКевича

P. S. После выхода первой части статьи нам пришло сообщение от педагогов Гимназии. Оказывается, Гимназия уже давно собиралась взять шефство над захоронением принца Ангальта. К настоящему времени уже написан проект. Можно надеяться, что одним заброшенным захоронением в нашем городе станет меньше. Группа ВКонтакте "По ту сторону империи".