Избранный воевода земли Российской, светлое украшение церкви православной…

7 апреля (в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы) исполняется 300 лет со дня основания Александро-Невской лавры в честь Святой Троицы – старейшего монастыря Санкт-Петербурга (именно в этот день – 25 марта по старому стилю – в 1713 году была освящена первая деревянная Благовещенская церковь – предшественница монументального комплекса, спроектированного великим Доменико Андреа Трезини).
Ежедневно тысячи верующих горожан, паломников и просто любознательных туристов посещают этот духовный центр северной столицы, присутствуют на богослужениях в Свято-Троицком соборе, где в правом приделе четыре раза в неделю читается акафист: "Избранному воеводе земли Российския, светлому украшению Церкве православныя, Святому Благоверному великому князю Александру Невскому…".
… И мало кто из современников, с благоговением прикладывающихся к гробнице с мощами святого, знает, что в течение долгих десятилетий советской власти экскурсантам, организованными группами посещавшим Свято-Троицкий собор (ни о каких богослужениях до сентября 1957 года не могло быть и речи) и даже позднее, когда в соборе уже совершалась ежедневная литургия, – до июня 1989 года – верующим показывали надгробный камень над пустой могилой…
Но впрочем, обо всем по- порядку…
… Еще не был великим князем, не был полководцем, чьим именем татарские женщины стращали детей своих: "Вот идет Александр!", – был только неопытным юношей, не внушавшим опасения врагам Северо-Западной Руси, которые рассматривали владения новгородского князя как легкую добычу. Биргер, зять короля шведского, воин, доселе непобедимый, собрав под свои знамена шведов, норвежцев и финнов, вторгся в устье Ижоры, намереваясь захватить Ладогу и Новгород. Уверенный в своей силе, гордый швед направил послов к Александру, велев сказать новгородскому князю: "Если можешь, защищайся, ибо я уже здесь и разоряю землю твою".
И не было уже времени собирать войско, просить о помощи отца своего, великого князя Ярослава Всеволодовича – даже не дни, часы решали судьбу земли новгородской… В церкви святой Софии, перед алтарем, молился юный князь: "Боже славный, праведный, Боже великий, сильный, Боже превечный, сотворивший небо и землю и установивший пределы народам, ты повелел жить, не преступая чужих границ. Суди, Господи, обидящих меня и огради от борющихся со мною, возьми оружие и щит и встань на помощь мне". И выйдя из церкви, осмотрел малочисленную дружину свою, произнеся слова вещие: "Не в силе Бог, но в правде…",
… И было предзнаменование чудное: стоявший в морском дозоре воин Филипп видел на рассвете 15 июля ладью, плывущую по морю, а в ней – "святых мучеников Бориса и Глеба в красных одеждах, держащих руки на плечах друг друга. Гребцы же сидели, словно мглою одетые. Произнес Борис: "Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру". Это свидетельство из "Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра" можно было бы оставить без внимания – ну мало ли о каких сказочных чудесах повествуют древние летописи, – если бы не один факт: после молниеносного сражения, закончившегося полным разгромом неприятеля (значительно превосходившего по силе княжескую дружину), на другом берегу реки Ижоры, куда не могли пройти воины Александра, было обнаружено множество перебитых врагов…
Потом будет освобождение Копорья и Пскова, разгром Тевтонского ордена на льду Чудского озера, заключение договора о мирных границах с Норвегией и победоносный поход в Финляндию – долгой полярной ночью, через метель и вьюги…
Но более ратных подвигов прославился Александр Ярославич великими трудами по христианизации языческого Востока, по превращению монголо-татар из врагов и грабителей в почтительных союзников.
Сын Бату-хана, Сартак, принимает христианство, становится другом и побратимом Александра Невского. Сам Батый, заручившись поддержкой русского князя, выступает в поход против Монголии, подчиняет себе всю Великую Степь, а на престол Монголии возводит вождя татар-христиан, хана Мункэ.
А уже при приемнике Бату-хана – хане Берке – стараниями Александра и митрополита Кирилла в Сарае, столице Золотой Орды, учреждается епархия Русской Православной Церкви…
Земная миссия князя достигла своего логического завершения в 1262 году. Благодаря дипломатическим усилиям Александра Невского хан Берке прекратил посылать дань в Монголию и провозгласил Золотую Орду самостоятельным государством, сделав ее тем самым заслоном для русских княжеств с Востока… Будущее Руси было спасено…
Александр умер 14 ноября 1263 года, возвращаясь из Золотой Орды, в Городце на Волге, в день памяти апостола Филиппа, приняв перед кончиной иноческую схиму с именем Алексий.
"Знайте чада мои, что уже зашло солнце земли Суздальской. Не будет больше такого князя в Русской земле", – возгласил в надгробном слове митрополит Кирилл… Девять дней несли умершего князя к столице Владимиро-Суздальского княжества. 23 ноября князь Александр – инок Алексий – был погребен в Богородице-Рождественском монастыре во Владимире. … Можно по-разному относиться к тому, что произошло при погребении, но множество людей было свидетелями происшедшего, и событие это, считать которое иначе как чудом нельзя, вошло во все летописи земли Русской, – когда тело усопшего было положено в раку (гробницу), митрополит Кирилл и эконом Севастиан хотели разжать руку покойного, чтобы вложить в нее напутственную духовную грамоту, – вдруг мертвый князь сам простер руку свою и взял грамоту у митрополита! "И объял их ужас, и едва отступили от гробницы его. Кто не удивится тому, если был он мертв и тело его было привезено издалека в зимнее время".
В 1380 году мощи князя были открыты для поклонения, тогда же было установлено и местное празднование. Предшествовало этому событие, описанное в "Степенной книге", на которую ссылается Николай Карамзин в примечаниях к четвертому тому "Истории государства Российского": "… Загорелись свечи в церкви, где лежало тело Александра, и два старца, вышедшие из алтаря, приближились к его гробу, говоря: "Александре! восстании и спаси правнука твоего, Димитрия, одолеваемого иноплеменными!" Александр встал из гроба и скрылся вместе с двумя старцами…" … В исторической науке принято приписывать победу Димитрия Донского на Куликовом поле действиям засадного полка под командованием князя Владимира Андреевича и воеводы Димитрия Михайловича Боброка. Но – будь внимателен, читатель! Николай Костомаров, автор "Русской истории в жизнеописаниях ее главнейших деятелей", указывает, что в старейших летописях о засадном полке ничего не говорится! Историк отмечает следующее: "… Русские обратились в бегство и татары гнались за ними, а потом в девятом часу дня… дело изменилось внезапно и, неизвестно по какой причине, татары в свою очередь обратились в бегство. Летописец приписывает такую перемену заступничеству Ангелов с Архистратигом Михаилом и св<ятым> воинам…" Автор статьи никого и ни в чем убеждать не собирается, да и не хочет, но, как говорится, - имеющий уши да слышит…
В 1491 году церковь Рождества Пресвятой Богородицы во Владимирском архиерейском доме – Владимирском Рождественском монастыре, в которой покоились мощи князя Александра, сгорела… Страшный пожар затронул и останки князя, мощи сильно обгорели и обуглились… Однако эта трагедия не повлияла на всенародное почитание.
В 1547 году, на Московском Соборе при митрополите Макарии было совершено общецерковное прославление святого Александра Невского.
В 1723 году Петр Великий повелел перенести мощи святого благоверного князя из Владимира в Санкт-Петербург, чтобы освятить тем самым новую столицу, новую обитель (Александро-Невскую лавру) и заключение Ништадтского мира. 30 августа 1724 года останки князя были доставлены в Петербург и установлены в Александро-Невской лавре, где и покоились как величайшая святыня, привлекая к себе тысячи паломников со всех концов империи Российской…
Продолжение следует...

Дмитрий МАЛАНУХА,
ведущий специалист
ГКУ ЛОГАВ