Тень стрекозы

Когда в начале нынешнего года петербуржская художница Ксения ЛАВРОВА попала на одну из выставок в ВЦ "Эрмитаж-Выборг", она даже не подозревала, что совсем скоро сама станет автором здешней экспозиции.
Ксения – разносторонний автор, ее творческий диапазон от проектирования – до книжной иллюстрации и графики. Своей выставкой "Тень стрекозы" художница словно приглашает зрителей в увлекательное путешествие по странам, преображенным ее фантазией. По словам Ксении, соединять историю и вымысел - это ее любимый прием.
Дочь далеких от искусства родителей (мама - инженер-конструктор, папа трудился в издательстве), она окончила училище имени Мухиной (ныне – академия имени Штиглица) по специальности "мебельно-декоративные ткани". Занималась росписью по ткани, работала с известными модельерами - отсюда увлечение историей моды, национальным костюмом. Даже в путешествиях Ксения, прежде всего, обращает внимание на то, как одеваются местные жители:
- В поездках по странам я не столько люблю ходить по музеям, сколько наблюдать за местной модой - порой можно отыскать нечто полезное для себя. К примеру, в Китае я купила национальную рубашку и с удовольствием ношу ее с тунисскими украшениями. Вообще люблю национальную одежду. Китайским мужчинам совершенно все равно, во что они одеты, да и местные женщины, на мой взгляд, совершенно не умеют одеваться, несмотря на то, что у них есть современная качественная одежда и хорошие магазины. Они, конечно, покупают модные вещи, но в большинстве своем не умеют их сочетать. И к тому же не всегда моду можно "наложить на себя". Зато еда в Китае чудная! Я ела там морские огурцы с кашей, шкуру окуня, засахаренную и поджаренную лилию, местные пельмени, в которых много лука, чеснока и совсем чуть-чуть мяса.
В середине 1990-х годов художница обратилась к созданию книжной графики, сотрудничала с издательством "Образование", из-под ее руки вышли иллюстрации к учебнику "Санкт-Петербург в русской литературе" и двум томам сочинений Уайльда, к "Алисе в Стране чудес" и "Алисе в Зазеркалье" Кэрролла, а также к "Повести о старике Такэтори".
- Мне понравилось трудиться над Алисой, потому что меня не ограничивали в действиях – девочка из сказочной страны и другие герои произведения такие, какими их вижу я.
Ксения Лаврова молниеносно и с удовольствием погружается во что-то новое, поэтому не удивительно, что, разглядывая однажды китайские новогодние картинки, художница "заболела" Дальним Востоком и поступила в Восточный институт, где с головой окунулась в искусство этого края. Совсем скоро уяснила, что понять культуру страны без знания языка невозможно, и опять пошла учиться.
- Меня покорила Япония IX-XII веков, так называемый "женский литературный век" Хэйан. Много книг прочла о невеселой доле японской женщины того времени. Как известно, японские мужчины не довольствовались одной женой, причем, каждая знала о существовании остальных. Жили жены в своих домах, а мужчина периодически их навещал. Естественно, женщины страдали и оттого писали прекрасные романы…
Знакомство с женской японской прозой вылилось у Лавровой в серию картин, в которой красота и декоративность соседствуют с гармонией пустого и заполненного изображением пространства, что характерно для искусства Востока.
- Некоторые работы, посвященные Востоку, я выставляла в Китае. Еще учась в Восточном институте, я помогла с дипломной работой одному китайцу, который и организовал выставку моих работ у себя на родине. Думала, что китайцы не поймут мое творчество, однако они даже не переворачивали картины вверх ногами, как порой делают россияне, разглядывая абстракции.
А потом Ксению поглотила Африка, и в ее творчестве появились экзотические сюжеты с изображением персонажей этого континента.
- Африканской серией я хотела показать сложность восприятия красоты в различных культурах. К примеру, огромный диск в губе у представительницы племени Сурма и Мурси из долины Омо в Северной Эфиопии не только является выражением социального статуса, но и весьма привлекателен для местных мужчин. Причем, это своего рода паспорт, где указан возраст женщины, семейное положение, достаток. А вот японские женщины красили губы в зеленый свет и белили лицо, акцент был также и на волосы. В Европе – другая мода, больше подчеркивающая тело. Или возьмите восточный театр, где играют только мужчины: там убеждены, что только мужчина знает, как должна двигаться женщина, чтобы произвести впечатление на противоположный пол. Недавно я просто заболела японским театром, хочу даже сделать серию работ, посвященную его артистам. Это много грима, пестрых одежд, платья, туфли – должно получиться колоритно!
На выставке представлена и мексиканская серия работ художницы, где главная тема – устрашающая и таинственная красота богов ушедших цивилизаций. Кстати, мексиканскую серию отличает и сочетание графики с декоративным искусством: помимо бумаги, акрила в этих полотнах Ксения использовала бисер и стеклярус.
Модниц, которые сегодня щеголяют на шпильках, безусловно, привлечет полотно Ксении "Башмак в искусстве", где автор собрала модели туфель: здесь и "копытце", которое носили представительницы Маньчжурии, изящные туфельки француженок эпохи Людовика, венецианские цоколи (высотой 50 см!)…
В работах Ксении Лавровой не сразу улавливаешь все детали, снова и снова рассматривая полотна, открываешь для себя что-то новое, ускользнувшее от первого взгляда. И это бесконечное увлекательное путешествие по миру.
Кстати, все работы Лавровой выполнены на бумаге, потому что художница считает, что этот материал бессмертен в отличие от холста, который придется реставрировать каждые четверть века.

Маргарита ЗАХАРОВА