Кто они - выборгские переселенцы?

Предыдущие рассказы выборгских переселенцев были о себе. Хочется выразить им сердечную благодарность за то, что на закате лет были откровенны, понимая, что их жизнь – уже история для следующих поколений. Жизнь людей послевоенных поколений настолько сложна, что некоторые из них, даже спустя полвека, узнав, что их воспоминания будут опубликованы, категорически отказывались говорить, замыкались… После стольких лет осталась в людях обида на власть, страх перед возможными притеснениями с ее стороны…
Что же это за время такое было? За официальными данными я решила направиться в Ленинградский областной государственный архив. Его здание на гранитных скалах напротив Выборгского замка является одной из основных доминант в городе, но редко кто там бывает. Поднимаясь по гранитным ступеням на гору, я испытывала удивительное благодатное чувство: город с его суетой и автомобильной трассой оставался где-то внизу, а перед взором открывался чистый горизонт залива. «Как будто на небеса всходишь», - подумалось мне. Каково же было мое удивление, когда в фойе мощного пятиэтажного здания архива с гранитным полированным цоколем я увидела под стеклом фотоисторию его создания: на этом месте должен был быть православный собор. Вот проект великолепного многоглавого собора архитектора В.А. Косякова, закладка первого камня которого была освящена к 200-летию взятия Выборга Петром I (напротив его монумента) в 1910 году, - здесь должна была быть гарнизонная русская церковь для офицеров и солдат. Вот последняя фотография незаконченного строительства, которое было приостановлено в 1914 году в связи с Первой мировой войной, - осталось возвести только колокольни. В таком состоянии здание простояло до 1932 года, когда финский архитектор Уно Ульберг, разобрав недостроенный собор до цокольного этажа и зачистив его кирпичи, сложил из них по своему проекту здание Выборгского губернского архива.
Если вспомнить, что в те времена в СССР делали с церквами, то это решение – наилучшее. Архив – это тоже храм, храм истории, храм памяти потомков…
Работники, много лет проработавшие в архиве, утверждают, что это место действительно уникально – как будто под невидимым колпаком, - его обходят стороной погодные катаклизмы, свой особый микроклимат создают заросли цветущей сирени, это замечательное место для философских прогулок.
Документы в нашем архиве датированы 1654-1980 годами. Только в конце 80-х годов большая часть их была рассекречена, обеспечен к ним доступ простых граждан. Со слов директора архива Виктора Федоровича Пантелеева, который тоже родом из карельских мест и проработал в архиве около тридцати лет, основная часть посетителей – это граждане Финляндии, которые ищут документы своих семей: финский архив не был вывезен при отступлении. Наши соотечественники здесь редкие посетители.
Как настоящим произведением искусства можно любоваться рукописными дореволюционными документами на гербовой бумаге, выполненными каллиграфическим почерком специалистов-делопроизводителей на финском и русском языках. А вот и 1940 год… Четвертушки серой бумаги с записями разноцветными карандашами, которые, несмотря на корявый почерк и орфографические ошибки, имели судьбоносное значение – партийные рекомендации, докладные записки, сметы и протоколы заседаний, штатные расписания, отчеты колхозов (на обратной стороне по-литплакатов), личные дела… Здесь же – пожелтевшие подшивки газет «Вийпурский большевик» и «Выборгский водник» за 1941 год.
...По мирному договору от 12 марта 1940 года, которым закончилась советско-финская война (почему-то у нас никак и нигде не отмечается эта дата), территория Вийпурского (Выборгского) района отошла к СССР и вошла в состав Карело-Финской Советской Социалистической Республики.
27 апреля 1940 года в Выборге начало действовать Временное Управление Выборгского уезда, назначенное Советом Народных Комиссаров и ЦК ВКП (б) КФССР. В это же время приступил к работе Переселенческий отдел Выборгского района под непосредственным контролем Переселенческого Управления СНК КФССР. Все дальнейшие действия по заселению Выборга тесно были связаны с этими организациями, которые руководствовались инструкциями и распоряжениями, исходящими из самого сердца нашей Родины – из Кремля, и лично от товарища Сталина.
…И застучали по железной дороге колеса переселенческих эшелонов. Инструкция о порядке проведения политики переселения датирована 14 сентября 1937 года - задолго до начала советско-финской, так называемой «Зимней войны». В те «знойные» для нашей страны годы целые народы, “утомленные солнцем” заботы об их счастье вождя всех народов, перемещались по территории нашей страны по указанию великого кормчего с такой же легкостью, как шахматные фигуры на доске в черно-белую клеточку. Большей частью, правда, перемещение шло в сторону прохладной Сибири.
Но вот “карта бело-финской буржуазии, строившей планы создания Великой Финляндии вплоть до Урала, была бита” (именно эта терминология почему-то повторяется неоднократно и в газетах и в докладах), и инструкция по переселению снова пригодилась. Правда, переселенческие эшелоны уже шли на запад - не в Сибирь, а в более цивилизованные земли бывшей Финляндии. И подход здесь к формированию эшелонов был другой: вагоны должны быть украшены портретами членов Политбюро СССР, в эшелонах должны были формироваться партийные ячейки, которые все время пути (а это несколько недель) должны были проводить политмассовую работу, организовывать громкие читки докладов великого Сталина, Молотова и других членов Политбюро.
В первом новогоднем номере «Вийпурского большевика» за 1 января 1941 года писали: «Выборг стал советским. «Твердая подушка» по обеспечению безопасности города Ленина – в надежных руках». Соответственно, «подушку» необходимо было наполнить качественным и надежным материалом. Отбор переселенцев производился тщательно (это в корне отличается от возникшей позже досужей версии, что пустующий Выборг заселялся антисоциальным элементом).
Как проходило выборгское переселение, можно узнать из докладных записок начальников переселенческих эшелонов. Эти записки составляют отдельный том в архиве. Судя по одинаковым разделам этих записок, начальники получали строгий инструктаж о том, в каком порядке их составлять: своевременная подача вагонов, движение эшелона в пути, политико-массовая работа, медицинское обслуживание, снабжение свечами. И обязательно заканчивалась докладная пунктами: объезд поселков вселения, отрицательные моменты и необходимые для учета в дальнейшем.
Читая эти докладные, понимаешь: были задействованы огромные материальные ресурсы. Эшелоны формировались до 75 вагонов в каждом, из них до 25 - вагоны с людьми (до тысячи с лишним человек – главы семей с детьми), до 25 - вагоны со скотом и сеном (37 лошадей, 88 коров), до 20 – вагоны с вещами и крестьянскими ходами (телеги). В каждом эшелоне должен быть вагон-изолятор, вагон служебный для обслуживающего персонала, вагон-лавка. В пути такой эшелон представлял собой двигающийся небольшой населенный пункт, живущий своей обычной жизнью: рождались младенцы (до 4 родов в эшелоне), умирали – нужно было на следующей стоянке позаботиться о снятии покойника и передаче местным органам власти для захоронения (обычно умирали 4-6-месячные дети от диспепсии). Строго следили за состоянием здоровья пассажиров и скота, больные сразу же снимались с эшелона. Поэтому формирование советского населения довоенного Выборга, можно сказать, было на высоком медицинском уровне. Отбор шел еще на местах формирования эшелонов, вагоны которых должны были, кстати, подаваться продезинфицированными. В докладной от 12 августа 1940 года начальника эшелона 51961 Шереметевского района ТАССР товарища Кладова указывалось, что в связи с тем, что вагоны были поданы не прошедшими дезинфекцию, пришлось задержать посадку на 12 часов, пока не привели вагоны в надлежащее состояние. Все отправляющиеся должны были тоже пройти через санпропускник (баня - для людей, дезкамера – для одежды). «В двух семьях был обнаружен коклюш, семьи отстранены от эшелона», - пишет 2 октября 1940 года начальник эшелона из Куйбышевского района. «В вагоне-лавке запасы: 2 тонны хлеба черного, сахара - 80 кг, конфет - 25 кг, сушек – 320 кг, мыла – 50 кг, - считаю снабжение недостаточным, продавщица – неопытная, не имеющая к торговле никакого отношения» - из докладной другого начальника эшелона. У начальников эшелона большая власть и большая ответственность: они должны провести подготовку и оформление документов в районах, откуда набирают переселенцев, составить список эшелона, пропусков из райсоветов, милиции, райздрава, проконтролировать выдачу суточных, которые были по девять рублей на человека зимой. Начальник эшелона 51953 товарищ Зосимов докладывает: суточные своевременно не были выданы, позже выдавались суточные по три рубля на человека, в связи с чем в эшелоне среди переселенцев начались разговоры о том, что это обманывают местные органы власти… Этак можно было в пути до маленькой революции докатиться: деньги девять рублей в сутки на человека – серьезная сумма по тем временам (месячная зарплата уборщицы переселенческого отдела – 115 рублей, начальника – 800).
В пути были зафиксированы ошибки железнодорожников – не по тому пути направляли эшелон и потом тянули обратно. Поступали предложения: необходимо оповещать звонками отправление переселенческих эшелонов с вокзалов наравне с пассажирскими. Очевидно, переселенцы полагали, что эта акция известна должна быть всем… Увы, мало кто в то время знал, кто и куда двигается в разных эшелонах нашей необъятной страны. Но в Выборге на вокзале Переселенческий отдел обязан был подготовиться к встрече переселенцев на ура: с духовым оркестром (с просьбой предоставления оркестра обращались к военным), вокзал должен быть украшен портретами вождей, работать буфет, почта должна была продавать конверты и принимать почтовую корреспонденцию по прибытии, чтобы переселенцы радостно сообщали о своем приезде на старое место жительства. “Гладко было на бумаге… да забыли про овраги” – старая русская пословица. Не все так было, как хотелось, Переселенческий отдел строго наказывали за то, что переселенцев вообще не встречали даже дежурные отдела, по три дня вагоны с переселенцами стояли в тупике холодными…
Начальник одного эшелона из ТАССР подробно рапортовал: «45 вагонов нагружены 33 подводами с картофелем при минус двенадцати градусах, 7 ноября 1940 года в эшелоне проведено праздничное мероприятие на русском и татарском языках». Другой начальник честно рапортовал: “В вагонах отмечена выпивка, отношение к обобществленному скоту небрежное”.
По документам, в Выборг должны были прибыть в 1940 году 3500 семей переселенцев, согласно плановой политике по переселению из малоземельных районов в многоземельные районы СССР из Татарии, Белоруссии, средней части России для нового промышленного строительства и лесных разработок. Докладные записки начальников эшелонов из Вологодской, Смоленской, Гомельской, Горьковской, Могилевской, Полесской областей подробно рассказывают, как шло вселение. Всем главам семей были выданы переселенческие билеты, они представляли собой документ размером с партийный билет (8х11 см) с листами розового цвета с водяными знаками, куда вписаны были все члены семьи переселенца. Это был серьезный статус, который давал право на бесплатные проезд и провоз имущества, безвозвратное пособие и продовольственную ссуду. В местах прежнего места жительства с переселенцев списывались недоимки по налогам и обязательным поставкам сельскохозяйственной продукции. Выборгские колхозы, принимающие переселенцев, освобождались на несколько лет от налогов и обязательных поставок сельскохозяйственной продукции. В местах вселения в Выборге переселенцам выдавался долгосрочный кредит на постройку жилых домов и приобретение скота: 20.10.1940 года утвержден план кредитования переселенцев на сумму 3 млн. 232 тысячи 400 рублей. Впрочем, большая часть переселенцев с эшелонов направлялась прямо в указанные населенные пункты для вселения в оставшиеся от финнов дома. Начальники эшелонов должны были проконтролировать прием переселенцев, о чем доложить. Согласно плану переселения колхозников в Выборгском уезде на 1940 год имелось: сохранившихся домов – 2109, количество дворов – 72, занято воинскими частями – 589 домов, не занятых домов – 493, и итог: можно вселить 2583.
Как правило, докладные заканчивались словами: “Вселение прошло очень хорошо, колхозники довольны”. Однако встречались и такие докладные: “Оказалась не точной информация, в пункте вселения дома уже заселены, вместо двадцати домов свободны только 5-7, настроение переселенцев ухудшилось, стали запрягать своих лошадей и самостоятельно искать свободные поселки”, - докладывает начальник эшелона 52025. За такие срывы планов переселения своей головой отвечал начальник Переселенческого отдела Выборгского района товарищ Пропащих Владимир Васильевич. Для некоторых переселенцев переселение стало совсем пропащим делом, и они стали возвращаться обратно. Так, в приказе начальника Переселенческого Управления КФССР от 17.03.1941 года указано на слабость работы Выборгского Переселенческого отдела, в связи с чем 40 человек из Горьковской области уехало обратно. Товарищу Пропащих указывалось не раз и на “бездушное”, и на “формальное” отношение к своим обязанностям, о чем просили на заседаниях РИК разобраться прокурора Выборгского района товарища Свиньина. И в конце концов 26 мая 1941 года товарищ Пропащих отстранен от работы и передан следственным органам для привлечения к уголовной ответственности. Правда, и сам Переселенческий отдел был вскоре упразднен – 15.07.1941 года. Но к тому времени и переселение началось в другую сторону – это уже называлось эвакуацией.
Бедные переселенцы и члены их семей… Несмотря на то, что война уже грохотала поблизости, у них шли плановые сельскохозяйственные работы. А с учетом того, что информация до хуторов доходила крайне затруднительно, то многие и не знали о действительном положении дел.
(Окончание следует)
Ираида ЕФИМОВА, автор готова ознакомиться с архивом и воспоминаниями выборгских переселенцев, телефон 8(921) 787-16-22.