Был у меня хороший друг...

Мне - 80. Перед войной я учился в шестом классе. Помню, как в первую неделю войны юноши десятого класса были призваны в ряды Красной Армии и после "учебки" направлены на боевые позиции.
Был среди них и мой друг - Иван Сирица. Писал мне письма с фронта, повествуя о своих боевых буднях, огорчался поражениям и радовался победам. В письма обязательно вкладывал листочки со своими стихами. Стихи читала вся школа, их помещали в нашу школьную стенгазету.
…Иван погиб в бою за три недели до окончания войны…
Высылаю вам для возможного опубликования два его стихотворения: "Батя" и "Ангелу в белом халате", написанных им в 1944 году и в начале 1945-го. Вечная память юным защитникам Родины!

Владимир Бондарь, пенсионер, пос. Рощино

Стихи

Батя
Нахально взревел на рассвете,
Всю жизнь взбудоражив до дна,
Наш быт созиданьем согретый,
Огнем оборвала война.
И вот мы, юнцы-новобранцы,
"Воюем" в учебном полку:
Укрытия роем и шанцы,
Находим работу штыку.
Гремит вдалеке канонада,
Земля непривычно дрожит
И в юных сердцах - и бравада,
И дрожь нетерпенья вьюжит.
Скорее бы нам в штыковую
И воздухом боя дышать,
Рвануться в метель огневую,
Фашистскую мразь истреблять…
Но строг распорядок у "бати":
От зорьки до зорьки в строю.
- В ученье всегда трудновато,
Зато будет легче в бою!
Мужайся, царица-пехота, -
Басил он, - поглубже вдохни,
Ведь запах солдатского пота
Рабочему поту сродни…
В суровых боях и походах
Наука та с нами была.
Она нас, солдат, сквозь невзгоды
К Победе большой привела.
Вовеки нам, ратным собратьям,
Науку твою не забыть.
Живешь ли ты где-нибудь, "батя"?
Сто лет бы тебе еще жить!

Ангелу в белом халате
Госпиталь военный. Белые палаты,
И врачи, и сестры - весь медперсонал,
Связанный навечно клятвой Гиппократа,
Всю войну бессменно на посту стоял.
День на ночь похожи в этой круговерти.
Главный в этой битве - ангел-медсестра.
Чтобы успокоить, отстоять у смерти,
Не уснет, не сядет ночью до утра.
Далеко за полночь становилось тише,
Только лишь взрывалась стоном тишина.
И никто не видел, и никто не слышал,
Как она украдкой плакала одна.
А под утро снова - легкая походка,
Ласковое слово и веселый взгляд;
Письмецо напишет, прочитает сводку.
И везде мелькает беленький халат.
Днями и ночами все одно и то же:
Кровь, бинты и стоны, непосильный труд -
Кто его там мерил, кто его итожил…
Лишь потом когда-то это все поймут.

Иван Сирица